С субботы на воскресенье - Страница 60

— Мне тоже над этим вопросом пришлось помучиться, — сказал Бирюков. — Однако до сих пор не могу понять: неужели он рассчитывал на безнаказанность? Почему?

Подполковник внимательно посмотрел на Антона:

— Когда я работал в областном розыске, довелось как-то принимать участие в раскрытии преступления, связанного со служебными махинациями довольно способного, можно сказать, талантливого инженера. Дело очень неприглядное было, виртуозно запутанное. Пришлось и следователю и оперативникам потрудиться не меньше, чем тебе с Айрапетовым. Когда все выяснилось, я задал обвиняемому вот этот же самый вопрос насчет безнаказанности. И знаешь, что он ответил? «Считал себя умнее всех. Думал, никакой следователь ко мне не подкопается». — Гладышев помолчал. — Удалось найти тетрадь, на листке которой Лида Чурсина накануне происшествия писала письмо. Самого письма, конечно, нет, но шариковая авторучка отчетливо продавливает страницы. Содержание восстановили дословно, и всплыла весьма печальная картина… Лида сообщала Игорю, что ждет от него ребенка, не знает, что делать, и умоляла срочно приехать. Айрапетов не заставил себя ждать, в субботу прикатил. И вот в такой, казалось бы, далеко не приятной для него обстановке, находясь в райцентре буквально считанные часы, можно сказать, мимоходом заварил дело с магазином. Ведь, если бы он не дал Мохову денег, тому нечем было бы подкупить Лаптева, а с работающей охранной сигнализацией вряд ли Мохов и Гоганкин стали связываться. Мало того, Айрапетов уже заранее пообещал Мохову купить у него ворованные часы, «вдохновил», видишь ли, преступника, на «подвиг», — подполковник, закуривая, помолчал. — А на следующий день утром, как ни в чем не бывало собираясь праздновать день рождения, Игорь Владимирович направляет к Чурсиной с «лекарством» своего дядю — этого, с розовой собачкой. Вот тут самое жуткое… Айрапетов, прекрасно зная о коварном действии пахикарпина, порекомендовал Чурсиной принять повышенную дозу. Врачи почти с того света вырвали доверчивую простушку. Когда ей все объяснили, она чуть с ума не сошла. — Гладышев поднялся из-за стола и, оставляя за собой сизую полоску табачного дыма, прошелся по кабинету. Остановившись, посмотрел на Антона: — Так хладнокровно действовать, скажу тебе, способен далеко не каждый рецидивист.

— Значит, пахикарпин привез Чурсиной Семенюк? — спросил Бирюков.

Подполковник утвердительно кивнул:

— Причем — сам не зная того. Ссылаясь на плохую память дяди, Айрапетов предупредил Лиду, что таблетки будут лежать у Николая Петровича в кармане пиджака и чтобы она сама их достала. Удалось найти упаковку от этих таблеток. Отпечатков пальцев Игоря Владимировича на ней нет. Знал Айрапетов, на какой рискованный шаг идет! Отлично знал!.. — Гладышев снова стал мерить шагами кабинет. — Я внимательно проанализировал поступки Айрапетова и приметил его «почерк» — творить грязные дела чужими руками, за чужой спиной. Изворотливый ум позволял ему манипулировать с ловкостью факира, в нужный момент всегда оставлять себе лазейку для оправдания. Надо избавиться от «солиста» в ресторане? Записка — и «солист» сам сломя голову бежит в вытрезвитель. Отомстить Костыреву за то, что не позволил в первый раз в кафе «Космос» втянуть Люду Суркову в нечистоплотное дело? Мигом стряпает фальшивое письмо и через Мохова запускает его. Сумочку у Березовой вырвать? Соседский подросток Генка сделает! А ведь задумался бы: что из этого Генки под таким влиянием впоследствии получится?.. — Гладышев тяжело вздохнул. — Преступная фантазия Айрапетова не знала границ. Даже на скамью подсудимых вместо себя хотел Остроумова подсунуть. Уникальный случай! Ставку на деньги сделал, на их власть и силу. Обрати внимание на такой факт: имея на собственной сберкнижке десятки тысяч, он дает матери телеграмму, что нужны деньги…

— Это тоже своеобразный ход был, товарищ подполковник, — сказал Антон. — Не опоздай самолет с Евгенией Петровной, Айрапетов рассчитался бы с Остроумовым, как вы только что говорили, чужими руками. Безубыточно и тонко. Ведь если бы он не снял со своей сберкнижки пять тысяч, нам нелегко было бы догадаться и тем более доказать факт подкупа Остроумова.

— Верно, — согласился подполковник и сел за стол. Положив руку на папку с материалами расследования, спросил: — Трудно дело шло?

— Как сказать… — Бирюков пожал плечами. — При раскрытии преступлений мне легко никогда не бывает, а тут еще необычный ловкач попался. Этакий образованный негодяй, подбивающий других на преступления…

В кабинет неожиданно, без стука, заглянул обеспокоенный Слава Голубев:

— Товарищ подполковник, на моем телефоне Антона Игнатьевича междугородная ожидает!

— Иди, — сказал Антону Гладышев. — Как переговоришь, возвращайся. Продолжим беседу.

Бирюков торопливо вышел в коридор, вопросительно посмотрел на Голубева.

— Беги быстрей, Степан Степанович все телефоны в отделе обзвонил, тебя разыскивает. Хорошо, на меня наткнулся, — скороговоркой протараторил Слава.

Мельком подумав, что напрасно перед отъездом из Новосибирска не повидался со Стуковым, и на ходу соображая, какая срочность у того могла случиться, Антон со всех ног бросился в кабинет Голубева. В телефонной трубке, то усиливаясь, то затухая, глухо шумело, словно на другом конце провода ритмично накатывался на берег пенящийся прибой!

— Бирюков у телефона! — громко сказал Антон.

— Здравствуй, Антоша, — слабо прорезался голос Стукова. — Как меня слышишь?